О желе и фашизме

Автор: Дмитрий Сироткин

Накануне 9 мая мы чаще вспоминаем своих родных, внесших вклад в общую победу над фашистской Германией.

Такая память важна, масштабные исторические события оживляются для нас семейными историями.

В такие дни невольно задумываешься и о том, как смогло так случиться, что один из самых образованных народов Европы вдруг за несколько лет проникся саморазрушительными идеями нацизма. Основные объяснения известны: ущемленная итогами первой мировой войны национальная гордость, мощная пропаганда, затяжной экономический кризис (кстати, пост о нашем кризисе). Тем не менее, полного понимания они не дают.

Поэтому мне было интересно ознакомиться со взглядом на этот вопрос философа и культуролога Мераба Мамардашвили. В Вильнюсских лекциях по социальной философии, прочитанных летом 1981 года, почти 35 лет назад, он рассматривал фашизм как крайне выраженный пример редукции, упрощения социальной жизни, который помогает выявить ее внутренние механизмы.

Такая редукция сложных социальных форм в элементарные социальные формы возможна при сочетании ряда условий:

1. Желе: общественное тело, лишенное кристаллических решеток, формируемых сложными социальными формами, «мускулами» (право, совесть, искусство и т.д.). Неспособность такого желе сопротивляться внешнему агрессивному воздействию.
2. Выполнение самой фашистской организацией функции структурирования такого социального желе («свято место пусто не бывает»)
3. Развитие средств массовой коммуникации (газеты, радио) с широким охватом населения, способных эффективно осуществлять пропагандистское воздействие в тоталитарном государстве
4. Готовность большинства отказаться от навязанных им сложных социальных форм: «Мы объединены в одну эмоцию, эта эмоция так прекрасна, зачем же нам эти сложности? «Один народ, одно государство, один фюрер!» И главное, что такая редукция, которая совершается из-за того, что «невмоготу» оказываются сложные формы социальной жизни, потому что они предполагают социальные мускулы, а у нас их нету, и к тому же бездна соблазнительна, - такая редукция снимает с нас самое тяжелое наше бремя – бремя свободы и ответственности.»
5. Превращение этих людей в новый антропологический тип, реализация на практике идеи создания «идеологическим» государством «нового человека».

Альтернативный путь Мамардашвили описывает как выработку кристаллических решеток ткани общественной жизни, которые построены так, что порождая своим действием то, что само делается, они максимально инвариантны относительно человеческих качеств. Формализация общественной жизни позволяет нивелировать влияние человеческих страстей и слабостей. Плата за продвижение по такому пути высока, как показывает опыт Англии и Франции: долгие и трудные изменения (религиозные войны, парламенты, революции и т.д.).

В 1981 году в советском Вильнюсе Мераб Мамардашвили иллюстрировал свои идеи примером нацистской Германии, но упомянул, что в 1920-30-е годы по пути редукции социальных форм жизни пошли как Германия, так и Россия. Если мы отвлечемся от разницы идеологий, то в целом все пять пунктов окажутся применимы и к нашему послереволюционному прошлому.

Поэтому в современной России к обращению оппозиции ли или властей к национализму стоит относиться с большой осторожностью. Не стоит всецело уповать на полученный в войне с фашистской Германией иммунитет к фашизму. Он может скрыть свою сущность под другой, псевдопатриотической вывеской.

С наступающим праздником Победы над фашизмом!

Вы можете также прочитать пост о живом и мертвом и пост о мексиканском уроке патриотизма.